Механизм пространства - Страница 41

– Пся крев! Тесен мир, – пробормотал Волмонтович.

Шевалье не стал спорить. В последнее время мир вообще трещал по швам.

– Я проверил все версии, господа, – сказал он. – Пеше д'Эрбенвиль, Александр Дюшатле, наконец, вы, мсье Эрстед – никто из перечисленных не виновен в гибели Галуа. Я – тоже, хотя иногда боюсь, что схожу с ума, – Огюст мрачно постучал пальцем по лбу. – Полагаю, несчастного застрелил Бейтс. По приказу фон Книгге, из моего пистолета. Я только не пойму: к чему такие сложности? Личины, галлюцинации; пистолет крадут, возвращают, опять забирают…

– Зато я начинаю понимать…

Молодой человек с надеждой воззрился на «виконта д'Алюмена».

– …отчего вы, пророчествуя мне о министерском кресле, были похожи на Эминента. Фон Книгге – один из сильнейших ясновидцев нашего времени. Отсюда и сходство. Взгляд, выражение лица… Видимо, это общее у всех пророков. Неужели мне и впрямь суждено стать премьер-министром?

– Насколько я понял, это случится нескоро.

Шевалье был разочарован. Он-то надеялся, что ему растолкуют замыслы Эминента! – а датчанин увлекся перспективой собственной карьеры. Вот вам и спаситель блудных упырей…

– Я отвлекся, простите.

В интонациях полковника пробились до боли знакомые нотки. Ну конечно! Точно так же с Огюстом беседовал глаз-Переговорщик! «Потомок», значит? Уж не Андерса Эрстеда ли?

– Поиграем в сыщиков, господа? Мсье Шевалье, мы готовы выслушать вашу исповедь…

Рассказ не занял много времени. Бейтс, Ури, кладбищенская мельница, синий свет в темном проеме; письмо Галуа, монополия на научные открытия, имя убийцы… Слушая, Эрстед ходил по каюте из угла в угол. Князь замер за столом – Огюст всякий раз поражался умению Волмонтовича застывать без движения.

Казалось, в такие моменты князь переставал дышать.

– Изящный ход! – «Клоринду» качнуло, и Эрстед поспешил сесть на койку, привинченную к полу. – Не удивительно, что вы поверили. Фон Книгге, если захочет, убедит черта креститься.

– Он замышляет то, что приписал вам?

– У него иные цели. Записи Галуа интересуют его только на предмет их уничтожения.

– Но зачем?!

– Это долгая история, – полковник разлил остатки вина по кружкам. – Все началось с видений. Занятия оккультными практиками пробудили в фон Книгге дар ясновидца. Будущее его ужаснуло. Кое-что он мне в свое время рассказывал. И даже показывал. Это действительно страшно.

– И вы – ученый, юрист! – ему поверили?

Огюст вспомнил рвотный лабиринт и осекся.

– Да. К тому моменту часть его пророчеств сбылась. Я поверил, но не стал его последователем. Наши пути разошлись. Теперь мы – враги.

– Странно, что он не заглянул в будущее. Убедился бы, что вам суждена долгая жизнь, и покушаться на вас – бесполезно.

– Благодарю за надежду, – усмехнулся полковник. – Эминент не всесилен. Подозреваю, что будущее для фон Книгге – однобоко. Он видит то, что хочет увидеть. То, что оправдывает его в собственных глазах: смерть, войны, разрушения…

«Пушки-многостволки, косящие солдат, как траву? Да, пожалуй. Но… „Сигара“ с винтами, возносящаяся в небо? Ученый, выводящий на доске формулу за формулой? Ведь это тоже Грядущее!»

– И он намерен изменить ход истории?

– Ради этой цели он готов на все. Я, знаете ли, тоже не ангел. На войне мне доводилось убивать. Но методы Эминента… Впрочем, коррекция истории – вопрос сложный и скорее философский. Разве что наши потомки сумеют перевести его в практическую плоскость. Ваши «приступы» начались после встречи с фон Книгге?

Вопрос застал Огюста врасплох.

– Да.

– «После», – уточнил князь, – не значит «вследствие».

– Вы правы. Но просто устранить Галуа было недостаточно. Эминент стремился предотвратить публикацию его бумаг, широкое распространение опасных идей. И заранее знал, что бумаги попадут к вам, мсье Шевалье.

– Откуда?! Ну да, мы же ясновидцы…

– Допускаю, он пытался перехватить рукопись Галуа, но потерпел крах. Тогда он решил привлечь вас на свою сторону, выставив меня убийцей. В качестве союзника вы его устраивали. Он убедил вас спрятать бумаги Галуа и никому их не показывать… Но он не был бы Эминентом, если бы не предусмотрел запасной вариант – на случай, если вы выйдете из-под контроля. Сказалась немецкая пунктуальность…

– Запасной вариант?

– Тут мы вступаем в область предположений. Итак, вариант первый, как он мне видится. При встрече Эминент вас инициировал. Углядел потенцию к ясновидению – и слегка «подтолкнул» в нужном направлении. Такое ему по силам. Вы уподобились пистолету со взведенным курком, который он навел на единственную цель: сцену убийства Галуа. При определенных обстоятельствах – например, дуэль близ пруда Гласьер – у вас должно было возникнуть яркое видение: вы убиваете своего друга.

– Оно и возникло!

– Фон Книгге – знаток человеческой натуры. «Из человека можно сделать все, стоит только подойти к нему со слабой стороны», – его слова. Начни вы своевольничать – срабатывает «спусковой крючок». Вы полагаете себя убийцей, лунатиком, безумцем, мучаетесь от чувства вины… В итоге попадаете в приют для умалишенных, либо спешите в полицию – каяться! – и вас отправляют на каторгу. В обоих случаях бумаги Галуа были бы утеряны. Но наш ясновидец просчитался. Что-то пошло не так. Уверен: вам не следовало видеть «себя» со стороны, глазами Галуа. В итоге у вас возникли подозрения…

– Я едва не сошел с ума!

– Вот именно! И тут мы подходим ко второму «запасному варианту». Чарльз Бейтс застрелил Галуа, прячась под вашим обликом. Зачем, спросите вы? А затем, чтобы при необходимости убийцей сочли Огюста Шевалье! Наверняка фон Книгге озаботился и парочкой «случайных» свидетелей, которые видели «вас» на месте дуэли. До поры до времени они молчат, но в случае чего охотно дадут показания. Еще один способ упечь вас на каторгу. Мы вовремя оставили Париж…